Вжиться и выжить[СИ] - Semenoff

Хатаке, все еще не мог поверить, что Охотники все–таки придут и ему придется драться бок о бок с Мечником Тумана. На что он рассчитывал, показывая свою неприязнь так открыто, мне было непонятно. Точнее, я уже не пытался понимать. Мне надоело гадать. И даже стало все равно, какие там у него такие мотивы и причины поступать так, а не иначе. Мне осталось важным только то, что он может угробить меня и ребят.

Выпроводив на второй этаж хозяев, мы расселись в зале, и я вкратце обрисовал ситуацию. Саске сложил руки на груди и задумался. Наруто просто ждал, посматривая на меня и пытаясь прочесть на моем лице ответ. Сакура хлопала глазами, будто обсуждение ее никак не касалось, а она во время боя будет в сторонке стоять, как зритель.

Не успел я закончить, как Собакевич с ходу предложил Забузе создать туман поплотнее и атаковать Охотников прямо в доме. Конечно, эта банальщина была довольно умело скрыта в частностях, но угадать общую идею было не сложно.

Мне же это предложение Какаши напомнило анекдот: «Иди вперед, я за тебя отомщу».

А Виктор, в свою очередь, съязвил:

— Я знаю менее дурные способы самоубийства, чем нападать в одиночку на шестерых, особенно, если среди них есть серьезные сенсоры. К тому же, махать мечом в помещении — места мало.

— Шестерых? — подозрительно прищурился Какаши.

— Семерых, — исправился Виктор и продолжил критиковать детали плана.

Тогда Хатаке скорчил недовольную рожу и сказал, что он с Саске может выкурить Охотников из дома огненными шарами, подпалив здание. Охотники выберутся и полезут в драку. Вот тут–то Забуза набросит свой туман и всех их перебьет.

После того, как высмеяли и этот вариант, Хатаке обиделся. Холодно процедил, чтобы мы предложили свой план, раз такие умные. Мы предложили. И только тогда Хатаке показал, что в АНБУ все–таки не зря работал. Он внес несколько правок в план с учетом сенсоров–шиноби, о которых мы с Виком подзабыли, точнее, списали раньше времени, понадеявшись на яд. Ну что же, Собакин доказал, что опыт все–таки имеет значение. Даже если мозгов мало. И почему сразу нельзя было подумать, а не пытаться предложить всем самоубиться?

Когда план перепроверили, Наруто его скопировал в трех экземплярах. Один достался Какаши, второй — Виктору, третий — мне, а черновик Узумаки забрал себе. К сожалению ближе к ночи к Гато должен был заявиться какой–то важный человек, а я должен был изображать телохранителя. Так что попрощавшись, я ушел вскоре после Виктора и Хаку.

Утро началось с неприятностей. Вставая с кровати, я сломал у нее ножку. Потом чуть не побрился щеткой, а зубы хотел почистить бритвой, даже пасту на нее выдавил. Порвал рукав, вымазал штанину. Мелочи, а бесят неимоверно.

Потом я битый час бродил по всем столовым и кафе в поисках заказанных Охотниками харчей, но нашел едва ли половину. А мне еще нужно было успеть разнести бумажки.

— Иго.

— Чо надо? — процедил я, не намеренно пустив КИ.

Юто побелел и отшатнулся, чуть не перевернувшись вместе с каким–то поддатым горожанином.

— Йоу, друг, что с тобой?

— Неудачный день. — сунул я руки в карманы и сгорбившись пошел по стене вверх.

— Расскажи, чего случилось.

Я и рассказал ту часть, которую было можно, так этот «Друг» начал потешаться над моими неудачами, пытаясь выставить их как смешные недоразумения и просто мои капризы, но я остановил его жестом.

— Не надо. Оно только со стороны выглядит смешно.

Вдруг ветер донес истошный женский вопль. Недоуменно вскинув бровь, Юто попытался снова что–то сказать, но я снова его перебил.

— Слышал?

— Ну, да. Опять кто–то сэкономить на борделе хочет. — развел руками хохотнув.

Я потер кулак и зло ухмыльнулся.

— А приплатить придется доктору.

Уже через минуту скупердяй валялся в грязи, постанывая через разбитые губы:

— За что?!

— Если я скажу «за все хорошее», тебя такой ответ устроит?

И пнул, еще раз.

— Пошли отсюда. — буркнул я Юто. — Поедим где–нибудь.

Тот удивленно кивнул и прыгнул за мной на крышу.

В кафе Юто пытался меня расшевелить, рассказывал без остановки что–то веселое, а мне было не до того. Тошно признавать, но и меня этот мир начал менять. Мне казалось, я ничего больше от Ируки не получу, но это оказалось не так.

Меня не особо радовали: проклюнувшаяся жестокость, мелочность и актерский талант с вживанием в роль, вплоть до мыслей, больше подходящих бандиту Иго, чем студенту Игнату. Да, это полезные в будущем навыки, но так я рискую перенять от Ируки слишком многое и стать не пойми кем. Чем–то средним между Ирукой и самим собой. Складывалось впечатление, что как только я примерил личину Иго, изменения пошли быстрее. Хотя обнаружил я их далеко не сразу. Наруто, которого все считают дураком, заметил что со мной что–то не так чуть ли не раньше меня. Что это — природное наблюдение или умение доверять своей интуиции?

Задумчиво покусывая губу, я размышлял и не видел выхода из ситуации. Никакие техники не могли помешать… Даже думать о таком было неприятно и страшно. Я не знал техники способной помешать слиянию личностей или что там со мной происходило.

— Может, мне следует потом, уже после миссии, попытаться представить себя самим собой? Волковым Игнатом … Фамилия, имя, отчество. Волков Игнат ~ закусил ноготь. ~ Волков Игнат! А дальше?

Опомнившись, сплюнул в салфетку.

— Иго, с тобой все в порядке?

— Нет, все нормально. — хрипло отозвался я, резко поднявшись. — Мне надо идти.

Юто недоуменно пожал плечами:

— Надо так надо.

К счастью в той забегаловке, что подвернулась мне по дороге из кафе, нашлись недостающие блюда. Бумаги я вручил клону, а сам пошел в номер.

Выпив успокоительного, я сел разводить противоядие. Красные кристаллы в воде растворялись неохотно, у меня даже рука устала трясти флакон с раствором. Но это меня успокоило, я сумел вспомнить.

— Волков Игнат А… Александрович? — помотал головой, повторил еще раз. — Нет. Волков Игнат Алексеевич.

— Алексеевич. — облегченно выдохнув, достал блокнот, чтобы свериться.

Но радость моя была недолгой. Я скривился и, зажмурившись, тихо взвыл, потому что на обложке было написано: Волков Игнат Олегович. Аж постучаться головой об стену захотелось или разорвать несчастный блокнот на мелкие кусочки ко всем чертям собачьим!

К счастью, или несчастью, на жалость к себе и самокопание времени у меня не было. Как только клоны притащили ответные послания, я взял пищевой свиток и помчался к Охотникам.

По дороге я снова думал о том, как вести себя с ними. То, что я не заметил их, было скорее плюсом, поскольку работал он на меня. Жалкий генин, ничего не заметил и не почувствовал. Получилось это чисто случайно. Я методом проб и ошибок научился и привык «выкручивать на минимум» восприятие эмоций, когда имел дело с бандитами Гато. В таком «приглушенном режиме» я бы почувствовал только направленную на меня жажду убийства, открытую агрессию, желание напасть, сильную ненависть или какие–то очень яркие и сильные эмоцию. Очевидно, что никаких сильных эмоций к мальчику на побегушках Охотники не испытывали. Еще, как я заметил, восприятие эмоций у меня иногда скакало. Моя эмпатия то усиливалась, то становилась слабее. И этим тоже надо было что–то решать. Опасно это, когда ты не можешь полагаться на свои способности.

Возможно, еще одна причина была в том, что привыкшие маскироваться шиноби как–то неосознанно «приглушают» и свои эмоции. Но, впрочем, это пока только версия.

Я был уверен, что Охотники меня не раскусили. То, что они смогли подобраться ко мне вплотную, а я их даже не заметил, меня изрядно испугало. Их веселость вполне объяснима тем, что им в руки сам плывет Большой Куш: головы Хатаке и Забузы, легендарный меч и четыре ребенка с улучшенным геномом — о да, это повод для отличного настроения и причина легкой невнимательности!

Я еще немного подумал над тем, как именно буду унижаться и стелиться перед этими уродами и за раздумьями не заметил, как оказался почти на месте. Злость не отпускала, так что пришлось даже останавливаться и от души попинать какой–то пень. Нога, конечно, заболела, но пар я выпустил и теперь мог с уверенностью сказать, что на Охотников огрызаться или пытаться «погавкать» я не буду. И уж тем более, не дай Ками–сама, я не должен был сорваться и попробовать напасть.

Домик–цилиндр светился изнутри мигающим оранжевым светом, точно внутри были свечи. А на самом деле это были два керосиновых светильника, на сквозняке и с треснутым защитным стеклом.

— Вот, все как вы заказывали, — свернул я свиток и попытался улизнуть, но не вышло.

Меня посадили за стол между двух ирьенинов и практически в приказном порядке предложили поесть. В общем, я не зря противоядие заранее выпил, а то пришлось бы долго мучиться, выводя этот яд из организма. В этом и была одна из интересных особенностей этой отравы. Противоядие нужно было принять заранее, иначе не подействует, а по–настоящему действенного способа быстро убрать последствия этой гадости не было. После приема «Смерти в три шага», надо было еще раз выпить противоядие. Без того ущерб для организма был бы даже в худшем случае минимальный, но выводиться яд стал бы дольше и мог накопиться до опасно высокой концентрации.